Караван Даттама погрузился на баржи и поплыл вниз по Левому Орху.
- И для таких-то фокусов я вас пускаю к тайным книгам!
Этим вечером в покоях Арфарры Ванвейлена встретил король. Он сказал, что ему очень понравилась, как позавчера Ванвейлен защищал в городской ратуше новые торговые статуты. Засим он вынул из-за пазухи священную белую мышь, из тех, которые имелись только у знатнейших родов, и, подав эту мышь Ванвейлену, сказал, что Ванвейлену надо построить в своем поместье кумирню для этой мыши.
- Гадкие духи, - пояснил Теннак, живут только в несправедливых отчетах. В справедливых отчетах живут хорошие духи.
Пришли в деревню под большую смоковницу. Было не слышно, что этот человек проповедовал, но было видно, что он стоял под смоковницей, и что это была какая-то притча. Потом крестьяне стали хлопать ладонью о ладонь и пританцовывать. Тут из народа высунулся один человек и спросил яшмового аравана, считает ли он, что народу нынче легко живется. Киссур пихнулся и стал поближе. Араван ответил, что он так не считает. Тогда человек спросил, считает ли он правильными указы государя Иршахчана. Араван ответил, что считает. Тогда человек спросил, как он понимает государев указ: "Небесный город нынче далеко, чиновники не пускают к государю жалоб. Когда к государю не пускают жалоб - остается лишь одно средство быть услышанными в Небесном Городе, и средство это - восстание." Эти слова государь Иршахчан сказал, когда осаждал столицу вместе с повстанцами Шехеда.
- У меня такое чувство, - сказал Редс, - что меня сейчас съедят. От них просто воняет кровью.