Я снова поднял руку, чтобы почесать затылок, но замер. Покосился на всех. Григорий Иванович продолжал так же сидеть, задумчиво глядя на мальчика. Нас он, понятно, не видел.
— Виктор Николаевич, я бы хотел поговорить с вами о вашем сыне, — начал милиционер. Похоже, это был участковый.
— Боюсь, что выбора у нас нет, — вздохнул я.
— С каких это пор я должна отчитываться перед тобой?
— Теперь я понимаю, почему ты решил проиграть Ксефону. Ради нее я бы тоже проиграл.
— Неважно, — вмешалась Альена. — Вы помните последнюю просьбу Федора?