Раз начав мурлыкать, Л'н уже не переставала урчать и довольно поводить плечиками на протяжении всего разговора. Сент-Клер поведала сказку об утерянных документах. Рыбьеглазый ее скушал. Он даже добродушно махнул рукой – дескать, будет вам, – когда Сент-Клер попыталась вторично обыскать свои вещи в поисках затерявшихся документов. Он пошел дальше по проходу с сияющим видом – то-то сегодня вечером порадуется рассказу о необычной тварюшке его кошколюбивая женушка!
Они стояли сплоченной группой, поодаль от остальных, как будто боялись смешаться с толпой. Они не говорили между собой, у них были замкнутые, суровые лица. Такое впечатление, как будто они ощущают чувство какой-то вины, подумалось Махони. Потом он отмел эти мысли, как свойственный ему наивный романтизм.
– А в чем, собственно, проблема, моя медовая? – спросил Алекс.
– По головке не гладит, но и в морду не бьет, – уклончиво отвечал Четвинд.
Когда великий момент настал, Сулламора лично вызвался представить резолюцию, выступить с речью, предложенной Волмером. Речь гарантированно должна была вызвать бурные аплодисменты.