Но я видела, куда она направляется — как раз к началу лестницы.
Я схватила ее за грудки и приподняла, как будто я была Суперледи. Признаюсь, ночью поясница дала о себе знать, а на следующее утро я еле ходила, настолько сильной была боль. Я ездила к костоправу, он мне что-то вправил, после чего спину немного отпустило, но окончательно я так и не поправилась. Однако в тот момент я абсолютно ничего не чувствовала. Я вытащила Веру из кровати, как будто я была маленькой девчушкой, а она — пластмассовой куклой. Вера буквально тряслась от страха, и только понимание того, что она действительно испугалась, помогло мне взять себя в руки, но я была бы грязной обманщицей, если бы не сказала, что обрадовалась, увидев, насколько она напугана.
— Я не беспокоюсь, — отрезала я. — Я уже сказала тебе об этом. Это ни грамма не беспокоит меня.
Джолан Абушон, проживающая вместе со своей внучкой Патрицией, наконец-то сложила картинку-головоломку, состоящую из двух тысяч кусочков, в прошлую среду; Джолан говорит, что она собирается отметить свое девяностолетие в следующем году, сложив головоломку из пяти тысяч кусочков. Да здравствует Джолен! Так держать!
— Ну что ж, тебя провели, не так ли? — спросил он. Затем, налив себе еще немного виски, Джо снова стал смотреть на небо сквозь затемненное стекло. В этот раз я с трудом увидела отбрасываемую на его лицо тень.
Джо открыл рот и несколько секунд молча смотрел на меня. А потом он начал смеяться — просто откинулся на спинку кресла и хохотал, в то время как темнота все плотнее и плотнее обступала его.