Джо стоял, опустив голову, раскачиваясь из стороны в сторону, цепляясь за каменные выступы, чтобы не упасть. Затем, взглянув вверх, он увидел меня и осклабился. От его усмешки мурашки пробежали по всему моему телу, Энди, потому что это был оскал мертвого человека — мертвеца, истекающего кровью, мертвеца, чьи глаза напоминали вставленные камни.
А когда она снова заговорила, то была так же разумна, как и тридцать лет назад, когда Джо был еще жив, а дети не разлетелись из дома.
И мгновенно я вспомнила свой сон — четырехлетняя Селена в нарядном розовом платьице, поднимающая ножницы вверх и отрезающая себе кончик носа. — И я подумала — взмолилась: «Господи, помоги мне солгать своей дочери Пожалуйста, Господи. Я никогда и ни о чем не попрошу Тебя больше, если Ты просто поможешь мне солгать моей дочери так, чтобы она поверила и никогда больше не сомневалась».
— Если я смогу чем-нибудь помочь, дай мне знать.
К тому времени все в банке прекратили даже притворяться, будто занимаются своим делом. Все застыли на своих местах и смотрели на нас. Судя по выражению их лиц, большинство из них считало это грандиозным шоу, но я сомневаюсь, что это было бы столь же занимательно, если бы эти деньги на обучение в колледже для их детей улетели вот так у них из-под носа. Мистер Пис покраснел до ушей.
Девушка нашла карточки, я видела, как она вытащила все три и раскрыла их. Маленькая морщинка появилась у нее между бровями, и она сказала что-то другой сотруднице. Потом они немного посовещались, а я стояла по другую сторону окошечка, наблюдала за ними и убеждала себя, что нет никаких причин для волнения, и в то же время волновалась.