Но если я и поняла что-нибудь, Энди, так это то, что они никогда не исчезают по-настоящему, никогда. Может показаться, что вы избавились от них и что больше нигде нет ни пылинки, а потом они появляются снова, они напоминают лица, они всегда похожи на лица, и лица, на которые они похожи, всегда те, которые вы никогда не хотели бы видеть снова — во сне или наяву.
— Закон — это великая вещь, Долорес, — произнесла Вера. — И если с плохим мужчиной случается плохой несчастный случай, иногда это может оказаться как нельзя кстати.
Селена застыла, лишь сильнее сжимая мои руки.
— Ну так что? — спросил он. К тому времени мы уже сидели в глубоких сумерках, и очертания деревьев на горизонте начали расплываться. Я слышала, как позади дома жалобно запел козодой. Казалось, что стало прохладнее. От всего этого у меня возникло странное чувство… как будто я видела сон, каким-то чудом превратившийся в реальность.
И я сделала это. Я ни за что не поверила бы, что могу хоть кому-нибудь рассказать об этом, и меньше всего Вере Донован, с ее деньгами и домом в Балтиморе, с ее любимчиком управляющим, главной обязанностью которого было водить ее машину, но я действительно рассказала ей, и я чувствовала, как исчезает тяжесть из моего сердца с каждым произнесенным словом. Я поведала Вере все так, как она и хотела, — не утаив ничего.