— Я не позволила ему этого, — она снова расплакалась. — По крайней мере, пока.
— Ты что застряла там, Долорес? — позвала Вера, и я поняла, что не могу больше задерживаться. Я выключила воду, вытерла лицо и вернулась в спальню. Я снова стала извиняться, но она оборвала меня. Она все еще с интересом смотрела на меня, будто я была диковинным насекомым.
— Деньги до сих пор в банке. Большая их часть. Около трех тысяч долларов.
— Вот так, дорогая, — они ушли. Я отрезала эти проклятые провода. Посмотри сама.
— Я никогда не подумаю так, — произнесла я и снова обняла ее.
Я ожидала увидеть Веру вконец изнервничавшейся и готовой выскочить из собственной шкуры, но иногда мне казалось, что эта женщина никогда не устанет удивлять меня. На ней было надето нечто вздымающееся, красно-белое, больше напоминающее пелерину, чем платье, волосы она собрала назад, связав их в конский хвост, вряд ли напоминающий пятидесятидолларовую прическу, которую она делала в те годы.