А пока она слушала репортаж с матча «Нью-Йорк янкиз» и «Бостон Ред сокс». В восьмом иннинге «Сокс» проснулись, сумели нейтрализовать Петита, несколько сократили разрыв. Началась первая половина девятого иннинга, «Янкиз» экзаменовали второго питчера Денниса Экерсли (Джо и Джерри Трупано называли его Эк), когда Триша сдалась: не смогла устоять перед призывным журчанием воды. Ее язык и горло взяли верх. Очень осторожно, ногами вперед, Триша вылезла из шалаша, подошла к ручью, напилась ледяной, потрясающе вкусной воды. Какой там яд, куда больше вода тянула на божественный нектар. Девочка вновь забралась в шалаш, ее бросало то в жар, то в холод, она то покрывалась по́том, то дрожала всем телом. К утру я, наверное, умру. А если не умру, то так тяжело заболею, что буду мечтать о смерти.
Что там такое? Триша повернулась на звук треснувшей ветки. Сердце с ровного шага перешло на трусцу, потом на бег. Еще через несколько секунд оно неслось во всю прыть, и Триша едва не сорвалась с места, поддавшись панике. Еще чуть-чуть, и она бежала бы, как олень от лесного пожара.
– До чего же ты бестолковая, – сказала себе Триша, но ощущение, что за ней наблюдают, вернулось, более того, усилилось. Бог Заблудившихся, как сказал осоголовый священник. Он следит за тобой, он ждет тебя. Осоголовый священник говорил что-то еще, но запомнила она только это: следит за тобой, ждет тебя.
Взгляд Триши упал на пенек, и все мысли, которые теснились в голове, как ветром сдуло. А первой вернулась вот такая: я вижу не то, что на самом деле у меня перед глазами. Это опять фантазия, еще одна галлюцинация. Она закрыла глаза, сосчитала до двадцати. А когда открыла их, черные мухи исчезли. И пенек оказался не пеньком, а столбиком. Из которого торчал ржавый рым-болт.
– Я также верю, что наступил пивной час. Хочешь чая со льдом?