– Что? – Мужчина остановился перед ней. – Я тебя не расслышал, милая, повтори.
Пожалуйста, Господи, пошли нам кого-нибудь, взмолилась Триша. Лося, или динозавра, или НЛО. Потому что, если ты не поможешь, они опять начнут цапаться.
Кашляя и дрожа, оборвав все связи с реальным миром, утратив способность мыслить логически (временно обезумев, иначе и не скажешь), Триша заложила руки за голову и ждала того момента, когда когти зверя раздерут ее на куски и отправят в зубастую пасть. Так она и уснула, а когда проснулась ранним утром, во вторник, руки ее совершенно затекли, и поначалу она не могла повернуть шею: если Триша хотела посмотреть направо или налево, то поворачивалась всем телом.
– Ой! – вскрикнула Триша и вскинула руку вверх. На этот раз травма была серьезнее, чем ушибленная голень. Девочка посмотрела на ладонь и увидела капельки крови, проступающие сквозь корку грязи. Триша наклонилась вперед, начала выдирать траву. Она знала, обо что поранила руку, но хотела в этом убедиться.
Мысли эти подбросили дровишек в костер тревоги, что давно уже полыхал в ее разгоряченном сознании, и Триша сорвалась с места, надеясь вернуться на главную тропу до того, как сообщение о ее исчезновении поступит во все эти организации и начнутся крупномасштабные поиски. Теперь она уже не обращала внимания на ориентиры, не старалась идти по прямой, и в результате, незаметно для себя, забирала все больше и больше к западу, удаляясь от Аппалачской тропы и большинства примыкающих к ней троп и тропинок. А там, куда направлялась Триша, ее ждали нехоженые леса, густой подлесок, глубокие ущелья, крутые склоны. Она звала на помощь и прислушивалась, прислушивалась и звала на помощь. И наверное, несказанно бы удивилась, узнав, что ее мать и брат, по-прежнему поглощенные выяснением отношений, еще не заметили, что Триши нет на тропе.