— Макароны, — мрачно ответил Андрей. — С картошкой. Только побыстрее и побольше.
— Ты поняла, насколько я теперь крутой? — спросил я Цигейку.
Дядю Володю, как выяснилось, этот вариант очень даже устраивал, поэтому он оставил нам Цигейку, быстро раскланялся и стремглав помчался на вокзал, вслух удивляясь душевной черствости москвичей, а в особенности — цинизму молоденьких девушек, которые так трогательно просились к нему переночевать.
Андрей раскрыл было рот, чтобы возмутиться, но даже и не нашелся что ответить. В этот момент Цигейка сказала «Аф».
Света сделала красноречивый знак бровями, повинуясь которому Андрей пошел в коридор (мы все отправились за ним), где на тумбочке стоял старый факсовый аппарат без трубки.
— Да мы сами от смеха раньше помрем, — пообещал Андрей, — глядя на эту собаку.