- Никогда. И, кроме того, в этот дом очень трудно было войти и очень трудно выйти незаметно.
- Слушаю, - ответил сын в надежде, что отец по рассеянности оставит Клайда там, где он был сейчас, - на самой низкой должности, какая только существовала на фабрике.
- Ну, как, Клайд? Сегодня посвящение? - и широко улыбался. Или, видя, что Клайд совсем притих и задумался, он говорил: - Не бойся, тебя не съедят, самое большее - укусят.
Она стояла посреди комнаты, раздумывая над всем этим, когда явился Клайд с рождественским подарком под мышкой и с напускной беспечностью на лице, никак не отвечавшей его твердому решению по возможности изменить свои отношения с Робертой.
И Клайд с огромным облегчением и все же с внутренней дрожью ответил:
- Ну вот, я так и думал, - продолжал Белнеп ободряюще, очень довольный произведенным эффектом, который он целиком приписал своему личному обаянию. - Так-то лучше. Я знаю, мы с вами поладим. Я это чувствую. Вы можете говорить со мной так же свободно и доверчиво, как с собственной матерью. И вам нечего опасаться, что хоть одно сказанное мне слово дойдет еще до чьих-либо ушей, если вы сами этого не захотите, понятно? Ведь я буду вашим защитником, Клайд, если вы согласны, а вы будете моим клиентом. Мы с вами сядем вдвоем завтра или когда хотите, и вы расскажете мне все, что, по-вашему, мне следует знать, а я скажу вам, что мне, по-моему, следует знать и могу ли я вам помочь. И я намерен доказать вам, что, так или иначе помогая мне, вы помогаете сами себе. Понятно? И, черт возьми, я сделаю все, что только в моих силах, чтобы вытащить вас из этой истории. Ну, что вы на это скажете?