- Да, конечно! - ответил благодарный Клайд, стараясь держаться возможно веселее и непринужденнее.
Мы признаем все это, и мы вполне готовы допустить, что он думал об этом или должен был думать. Как утверждает обвиняющая сторона (и мы также признаем это), он был совершенно увлечен и пленен этой мисс X, как и она им. Он готов был, он жаждал покинуть ради другой свою первую возлюбленную, которая отдалась ему, ибо красота и богатство делали в его глазах эту другую несравненно более желанной, так же как сам он казался Роберте Олден желаннее всех других. И если Роберта Олден ошиблась в нем, - а это явно так и было, - что же, разве не мог и он ошибаться в своем безрассудном влечении к той, которая в конце концов - как знать? - быть может, не так уж дорожила им... Во всяком случае, как он сам признался нам, своим защитникам, его в то время едва ли не больше всего пугала мысль, что если мисс Х узнает о его поездке на озеро с девушкой, о которой она даже и не слыхала, тогда... ну, тогда, стало быть, конец ее вниманию к нему.
- Что ж, и это пригодится, - ответила она. - Все-таки лучше, чем ничего.
Он заметил, что она очень озабочена. Правда, последние дни он чувствовал, что у нее какие-то серьезные огорчения. Однако в то же время он говорил себе, что у него сейчас слишком много обязательств и ему нечем помочь матери. Помочь ей - значит потерять Гортензию. Он не может на это пойти!
Тем временем Краут, Сиссел и остальные конвоиры подошли ближе и окружили Клайда. И снова - толпа, давка, возгласы: "Вот он! Вот он идет! Вот, вот!" Рослая толстая женщина пробралась почти вплотную к нему и крикнула ему прямо в лицо: "Дайте мне поглядеть на него! Я хочу хорошенько разглядеть вас, молодой человек! У меня тоже есть две дочки".