- Опять задержка! Ну что тут будешь делать! Я могу свернуть на Вашингтон-стрит. Только не знаю, выйдет ли быстрее.
Но что-то в выражении его лица тут же подсказало Уотхэму, что Мак-Миллан, как и все, убежден в виновности Клайда. И он наконец нашел в себе мужество сказать миссис Грифитс:
- Так вот... я думал... может быть, если я предложу ей все деньги, сколько сумею до тех пор собрать... понимаете ли, я хотел попробовать еще и занять у кого-нибудь... тогда, может быть, она согласится уехать и не заставит меня венчаться с ней... просто поселится где-нибудь в другом городе, а я буду ей помогать.
Эста вдруг отвернулась, плечи ее вздрагивали. Она низко опустила голову, закрыла лицо руками, и Клайд понял, что она беззвучно плачет.
- Не знаю, - повторил Клайд, но при этом даже не взглянул на них.
В нем не чувствовалось той уверенности, того ясного и нерушимого сознания своей правоты, которых она ожидала, которые надеялась встретить. Нет, нет, во всей его повадке, в словах, которые он произносил, была какая-то едва заметная уклончивость, оттенок какой-то тревоги или сомнения, и при мысли об этом все замирало у нее внутри.