Когда Констанция проснулась, она была одна. Прошло несколько мгновений, прежде чем она вспомнила, где находится. Не может быть, чтобы юноша с густыми ресницами, ласково шептавший ей о чем-то, существовал на самом деле. Реальностью были пальцы Эдмунда Чатворта, сжавшие ее горло, руки Элис, накручивавшие ее волосы и тянущие ее вниз, — все, что причиняло боль.
Ее туалет был слишком вычурным, неуместным в этой грязной комнате. Под платьем Элен носила льняную сорочку, столь тонкую, что ее можно было сравнить с газом. Платье из такой же тяжелой парчи, что и калотта, имело глубокий прямоугольный вырез. Ткань очень плотно прилегала к костлявому телу. Юбка изящными складками спускалась до пола. По подолу и по краю свободных рукавов синюю парчу оттеняла широкая кайма из белого кроличьего меха. Талию стягивал пояс из синей кожи, украшенной гранатами, изумрудами и рубинами.
— Его здесь нет, — спокойно сообщила Джудит.
— Милорд, — сказал мальчик, — это срочно. Ему было не много лет — совсем подросток, — и он смотрел на жаркие поцелуи Гевина как на пустую трату времени.
— Я тут ни при чем! — с горячностью воскликнул он. — Мне подстроили ловушку. Мы со Стивеном слишком много выпили. Я бы не проснулся, даже если бы ко мне в постель забрался леопард.
А теперь от нее требуют, чтобы она от всего этого отказалась и прислуживала бы совершенно чужому ей человеку?