Один голос принадлежал Зое Генриховне, два других – молодым, сильно поддатым мужичкам. Лена напряглась, и ее собеседник это почувствовал, не стал задавать лишних вопросов, а назначил встречу на сегодня.
После бурной ночи они проспали до двух часов дня и только в половине четвертого сели завтракать.
В коридоре раздалось шлепанье босых ног, на пороге кухни возник двухлетний Данилка.
Иногда, правда редко, случалось, что пациентка раскаивалась, плакала, видя перед собой крошечное существо, которое было еще живым, слабо пищало, шевелило ручками и ножками и погибало на глазах. Но вернуть уже ничего было нельзя.
– Уберите, пожалуйста, пакет со стола, – сказал он уже мягче, – поймите, я не могу светиться на Брайтоне. Я вступлю в игру, когда вы назовете главное имя.
Кротов был опытным следователем, опасность чувствовал хребтом, но никогда, как бы ни были сильны ощущения, не выстраивал плана практических действий, основываясь только на них.