— Товарищ генерал, к вам подполковник Витевский. Из штаба прибывшей стрелковой дивизии.
Раненые уже не жмутся к борту фуры, идут нестройной вереницей, растянулись, некоторые едва ковыляют, поотстали.
— Что же там… произошло… на наблюдательном?
— Товарищ комбат, колбасы нам с собою надо.
Она покраснела. В ее взгляде я прочел: «Зачем ты меня обижаешь?»
Вернулся в штаб, взял трубку, доложил Панфилову о том, что увидел на дворе. Наговорил всякой всячины: наверное, не только дельное, но и пустое. Казалось, чем больше ему наболтаешь, тем лучше. Иной раз это воспринималось как некое чудачество Панфилова. Ведь нас воспитывали: «Короче, короче!» Доложил, повернулся и ушел. А Панфилов слушал, интересовался, вытягивал мелочи, подробности.