Минули сутки, как мы вышли к своим. Выдался солнечный, погожий день. Чуть подмораживало. На фронте, казалось, водворилось затишье. Лишь изредка то поблизости, то вдалеке постреливали орудия.
— За винтовочку? — переспросил Толстунов.
Панфилов улыбнулся, будто угадав, о чем я подумал.
— Во-первых, вы прислали бумагу без номера и без печати…
— Разрешите доложить… Вследствие возникшей паники я. Товарищ комбат, вынужден был применить оружие.
Было Холодно, ветрено. Редкий колючий снег застревал ледяной крупой в траве, скоплялся белыми маленькими косяками у затвердевших комьев вспаханной земли. Шел обеденный час. Бойцы ели в укрытых местах — в недорытых окопах или за кучами выброшенной глины.