— Спасибо, товарищ Севрюков, — сказал генерал, пожимая руку командиру роты. — С такими орлами и я орел.
Мы вскачь понеслись через поле — я на Лысанке, следом мой коновод Синченко. У Лысанки по-кошачьи поднялись тонкие просвечивающие уши; я ее гнал напрямик, натянув повод, не давая шарахаться от взрывов.
Такова была история лошадиной дозы, история, завершившая наши скитания.
Ошеломленные, охваченные страхом, немцы кидались с машин; немцы бежали, как стадо. А в спину — огонь, в спину — смерть!
С обрывистым гремящим звуком, наводящим жуть, мы опять выпустили веером несколько сот пуль.
— Упустили из виду, что здесь передний край? Хотите, чтобы противник напомнил нам об этом?