Парень вдруг неумело, по-мужски, в голос заревел и кинулся мне в ноги. Никогда этого я еще не видел; у казахов нет этого обычая — падать в ноги.
Командный пункт батальона тоже уже был не в палатке, а в земле, под многослойным настилом бревен. Там опять горела лампа, стоял знакомый стол, в углу устроились телефонисты; мне навстречу поднялся, как всегда, Рахимов.
— Есть, товарищ комбат. Не пропустим, товарищ комбат…
Но Панфилов говорил: «Рассчитайте! Рассчитайте и бейте!»
Наверху гремят наши орудия. Ну, теперь туда!
— А мы, товарищ комбат? — сиротливо спросил он.