Плотнее нахлобучив ушанку, я сошел с крыльца. Дождь захлестал по лицу, по шапке, по ватной стеганке, уже было просохшей, пока я сидел у генерала.
— Вы, старший политрук, могли бы проследить за исполнением.
Они идут сбоку и с тыла по незащищенному полю, где перед ними нет фронта.
— Вас, товарищ Момыш-Улы, я вызвал вот для чего…
Да, я мало думал вчера! Я был побит до боя. Вот моя вина.
«Сюрприз»… Это слово употребил Панфилов, разговаривая со мной в своем домике, в своей временной обители на краю Волоколамска. «С такими сюрпризами противник уже встречается не раз, — сказал наш генерал. — И платит за них кровью». Да, отборная гитлеровская армия, подступившая к Москве, теряет и теряет силы.