— Есть, товарищ комбат. Понятно. Отобьем!
— Конечно, мне, товарищ Дорфман, будет неприятно, если за ошибки я буду смещен или получу взыскание. Но все же давайте-ка наберемся мужества, скажем о них открыто. Скажем так, чтобы нельзя было наложить резолюцию: «В архив. Оставить без последствий». Дадим бой, товарищ Дорфман. А?
— Товарищ комбат, — неуверенно говорит он. — Может быть, лучше подождем утра?
— Насилу, Момыш-Улы, до тебя добрались. Шли и спотыкались.
— Благодарю, товарищ полковник. Сейчас приглашу.
Я вытянулся, хотел доложить, но Панфилов не дал. Быстро шагнув мне навстречу, он взял мою руку и крепко пожал — пожал не по-русски, а как это принято у моего народа, у казахов, обеими руками.