Меня часто раздражала медлительная манера Севрюкова. И все-таки я не пожелал бы никого взамен этого командира роты, рассудительного Севрюкова, который в тот день не один раз прополз по страшному полю, побывал в окопах и у наблюдателей.
Может быть, уже сейчас, на расстоянии в двадцать километров, он с усмешкой читает мои мысли.
Успеваю затемно оставить и станцию Матренино.
И мне вдруг стало нестерпимо жалко Барамбаева.
— Товарищ генерал, — раздался новый голос, — разрешите обратиться? Сержант Курбатов.
Но для Севрюкова оказалась недостаточной первая прогонка. В хвосте его роты тащились отстающие.