– Будут, – улыбнулся Георгий. – К началу осени.
«Ты мое все. Он говорил это Марте каждый день. И еще: „Я никогда не забуду о тебе“, по крайней мере в первой части этого признания он был правдив и уверен на все сто.
– У нас здесь еще один вертолет, – услышал Михаил голос по вживленной рации. – Пытаемся связаться на нашей частоте, но пока не отвечают.
Герметичные контейнеры с опознавательной меткой «Хрупко! Обращаться с осторожностью!» попали в аккуратные лапы кибергрузчиков, а после этого на склад. Откуда, спустя девять часов, они были извлечены ворвавшимися в центральный офис террористами. И их жидкое содержимое было равномерно размазано по сталебетонным опорам здания.
Этого ведь никогда не было, правда? Он лежал в больнице один. Кроме следователей Ордена, никто, даже Сергей, не приходил его навещать. Он не мог оставить Иру одну.
Снег вокруг подбитого танка стаял, обнажив почерневшую, изрытую воронками землю. Демуа пнул выпуклый борт машины, развороченный прямым попаданием ПТУРСа «Rhino» – свистящей и воющей, хуже тысячи дьяволов, реактивной кометы с таранящим наконечником из обедненного урана.