Вообще же это все не его забота. Пусть японцы сами разбираются с бывшим охотником. И не трогают Глеба, когда он начнет выбираться отсюда. А то он не со всеми будет таким добрым, как с Иваном.
– Почему же? Так, в тридцатом у нас тишина, зато тридцать первый! Одни имена чего стоят: «Импориум-трансфер», «Глобальные коммуникации», «Трехмерные сновидения». Понемножку, пока на подхвате, но наш «крысеныш» выползает на корпоративный уровень. Тридцать третий, первая настоящая работа – ТПК «Атлант». Крошечная блоха на теле титана, но ведь успела же соскочить, не пережрав, не лопнув!
Море пахло морем, собой. Взятый в руки голыш удивлял влажным богатством красок и гладкостью в кулаке. И это было хорошо знакомо, привычно, не раз уже пережито.
Он приказал «Автомону» заткнуться. Нет, этот рокочущий гул ему не послышался. Наоборот, он ширился и нарастал. Приближался.
Его правая рука, преодолев остаточное сопротивление своего хозяина, метнулась вперед, обхватывая ручку чайника. И через стол выплеснула недавно вскипевшую воду прямо на Артака.
– Я хочу, чтобы вы поучаствовали в охоте на «одержимых», – сказал Оракул. – В качестве приманки.