Цренал был одет в традиционный для культа Оззена красный халат, расшитый золотыми лилиями. Именно цвет лилий указывал на ранг жреца. У младших лилии были белого цвета, затем шли зеленый, синий и оранжевый цвета. Серебряный цвет указывал на высших жрецов, а золотой – на верховного.
– Вот видишь, Торк, – улыбнулся Михаил, – сотник уже работает на нас.
Он обвел взглядом хибару, и она исчезла. Внутренним взором старик уже видел дворец, прекрасную одежду, великолепную еду и аб, заслоняющий солнце.
Старик скривился. Опять его гость начал говорить о том, чего не может существовать.
По словам Аррала, сапожник жил неподалеку от площади. По пути к нему Михаил с интересом разглядывал здания и вывески. В городе было судебное присутствие, имелись и казармы для солдат. Как начал догадываться молодой человек, встречая на улицах патрули воинов, выглядевших так же, как и крепостная стража, солдаты гарнизона почему-то не делились на внутреннюю и внешнюю стражу, а выполняли полицейские функции наравне с защитой города от нападений извне. На площади также располагалось градоуправление. Он изумился, когда обнаружил, что здание Управления рабами сравнимо по размерам с тем, которое Михаил про себя назвал магистратом. Еще на площади был храм, в котором проводили службы жрецы-ишибы.
– Допустим. Допустим, что это так. Обычно люди хотят власти, славы, богатства, здоровья, долгих лет жизни. Но допустим, что тебе нужно просто, чтобы верили в Оззена. Как этому способствовал Миэльс?