– Поторопись, – сказал Егор. – Хватит тянутъ.
У горизонта клубилась туча, похожая на огромный сжатый кулак. У кулака были иссиня-черные крылья – это шел, низко стелясь над морем, грозовой фронт.
– Знаю, Вернее сказать, наслышан. Говорят, у тебя необычное мышление. Нестандартное.
Второй-то и ставил несчастную машину в тупик, потому что он был не триплетным. Не был записан с помощью тринуклеотидов, как генокод любого обитателя земли до Перелома – от кольчатого червя до двуногого животного с плоскими ногтями, лишенного перьев. Он был другим.
– Я в прошлом году тебя видел, – с детской непосредственностью говорит Климентов. Он определенно уже почти пришел в норму. – В ресторане «Хрустальное небо». Ты это был? Зимой, в ноябре или декабре.
Сейчас он ощутил прямую угрозу, исходящую от людей в белых халатах, погрузивших его новую оболочку в фургон. И пробудился снова.