Однако! Дачу Андрея Николаевича, оказывается, прослушивают! Интересно, кто именно? Враги? Интервенты?
Хорош я буду, если начну кричать о том, что в подвалах «Москвы» хранится тротил. Переутомился, скажут. Нужно обследовать. В институте Сербского. Коготок увяз — Чижику пропасть. Ничего нельзя сделать. По слогам — ни-че-го. Ну, только самому выехать из гостиницы срочно. Хотя если за тридцать лет не взорвалась, с чего бы ей взрываться именно сейчас? Лейтенант начнет крутить ручку подрывной машинки?
— Разумеется, нужно. И я готовлюсь. По мере сил.
Свежо, голова ясная, никто с разговорами не лезет. Самое время подумать.
Конференция была однодневной. Начнется в пятницу утром, закончится в пятницу вечером. А четверг — день заезда, устройства и неформального общения.
Калботони Нана хотела дать мне оплеуху, даже замахнулась. Но передумала. Может быть потому, что публики было мало: мы сидели в уголке вестибюля отеля Рэдиссон, в радиусе слышимости никого не было, да это как-то и не беспокоило чемпионку. Даже странно. Все-таки договорная партия — это не то, о чем толкуют на виду. Но другого случая просто не будет. Идти ко мне в номер? Для грузинской женщины это неприемлемо. Вот и поймала в вестибюле, когда я выходил погулять перед партией. Тут рядом парк, отчего ж не погулять?