— Ты чем ночью занималась? — мрачно уточнил Солнышко, когда я, мучительно сцеживая зевоту в кулак, покачивалась в седле.
А сейчас внутри неприятно царапнуло: а не обрадуется ли он слишком?..
Не будет мне приказа. А значит, соберись и делай свое дело, Танис.
Камень изучил мои зрачки, удовлетворенно кивнул.
— Нет, — спокойной отозвалась тварь, проигнорировав словесную пощечину. — Мы умерли одновременно.
Граница между обычным зеленым лесом и этим яростным буйством была видна четко. За пару перестрелов привычные клены и березы редели, а там и вовсе сходили на нет, сменяясь луговиной.