Тяжелое мужское тело содрогается, член пульсирует в моей руке. Солнышко наваливается на меня всем своим весом, не разрывая глубокого поцелуя, и от этого кажется, что в настоящее мгновение в мире кроме него — ничего не существует.
Рубашка еще поддернулась верх уже почти ничего не скрывая.
— Дурень, Великий аргус никого не боится! И вообще, он на ней женат!
Я молча слушала, держась сбоку и не вмешиваясь в обсуждение.
От неожиданности я поперхнулась воздухом.
Я смотрела на него исподлобья, отчаянно злясь на себя, на него, и на всю ситуацию в целом.