— Ты про свой завод? — продолжает хмурится Рычагов.
— Нет, ты подумай, — вклиниваюсь в весёлый смех майора, — сколько выгод мы получаем от войны с немцами! Впору им спасибо сказать.
— Сам-то ты вдоволь повеселился, пап. И с шашкой наголо и в танке. А мне, значит, запрещаешь.
Лётчики с презрением замечают редкие красные ракеты. Унтерменши паникуют.
— Вижу, — НП удачно расположен, всё, как на ладони.
Дойти до края леса они успели, — а вернее, ротный, сам уже раненый, его доволок, — выглянули и отпрянули назад. По ржаному полю надвигалась цепь солдат в мышиной форме. Командир успел кое-что сделать. Данила уже за шаг до конца своей жизни подивился неуёмной энергии «Бешеного осетина». Не только его перебинтовал, — хотя зачем? — и заложил мину, но успел потрещать дегтярёвым в сторону приближающихся солдат.