И вот возвращаюсь в Минск. Сегодня вечер, суббота. Если никаких ЧП не будет, — тьфу-тьфу-тьфу! — проведу время с семьёй генерала. Мирной жизни осталось чуть-чуть, надо хоть иногда пользоваться. Генерал насладится общением с близкими, а я поразмышляю. Подумать всегда есть над чем.
— О потерях немцев — абсолютная правда. О наших тоже правда, но… кое о чём я умалчиваю, вы меня понимаете?
— У тебя осталось сколько-то вагонов с трофейным продовольствием? В основном, консервы?
— Ты с той стороны хоть раз наши самолёты видел? — вопрос Владика отметает последние сомнения, да и не сомнения это были, а так, повод поговорить. Никто не видел самолётов с востока так, чтобы они нападали, а не удирали от немцев или не падали на землю горящими комками.
Часа не прошло, как мы вернулись с аэродрома. Тренировали воздушную шайку бомбовых налётчиков. Мне край, как надо накрыть ту радиоглушилку и отучить немчуру работать так гнусно и подло. Это мы азиаты, нам можно так поступать, а им, культурным европейцам, невместно.
— Ну, хоть здесь всё в порядке! — шумно выдыхаю я. Командиры опять хихикают.