Внимательно оглядываю внутренности радиостанции. Особых разрушений не наблюдаю, слава ВКП(б).
— Наркомат даст команду — продукция пойдёт вам, — так сказал директор Красильников. А что ещё он мог сказать.
— Подойдут, — кивает нарком, — про остальные тоже подумай.
Когда до немецких окопов остаётся метров сто пятьдесят, миномёты переносят огонь чуть глубже, затем смолкают. И я со своего танка прекращаю огонь прямой наводкой по пулемётным точкам. Зря я что ли внимательно наблюдал за «разведкой боем»? А мои парни, вытаскивая на ходу гранаты, переходят с рыси на галоп. Фрицы не успевают всем составом вылезти из своих щелей, как их накрывают гранатами и автоматным огнём. Автоматами я свою охрану снабдил и распределил их по всей цепи. Для ближнего боя лучший вариант.
— Будешь тут не таким… поехали к Сталину, — он встал.
Ротный оглядывается на двоих сопровождающих. Один из них тут же срывается и через минуту приводит немецкого лётчика. Всем кагалом лезут в самолёт, где Рычагов дотошно выспрашивает назначение приборов и ручек управления. Садиться на место пилота. Решение принимает неожиданное.