— Да, карусель, — подтвердил Копец. Он смотрел на самолёты с надеждой, будто говорил «Не подведите, ребята».
После криков в рупор, призывающих не стрелять и принять парламентёра, бледный ксендз, помахивая белым платком, идёт в костел. Немцы не стреляют. Ксендз заходит внутрь и через четверть часа выходит. За ним с поднятыми руками выходят немцы, складывают оружие, выносят раненых. Боеспособных у них осталось всего шесть человек.
Перед командой лейтенант подмигивает своим бойцам и еле заметным движением головы показывает в сторону шустряка капитана. Чуть отвернувшись от него, так, чтобы не заметил. Поэтому после лязга затворов, большинство винтовок и автоматов нацеливаются на капитана.
Проплакалась и утешилась Ада довольно быстро. Часика через полтора сидит у меня под бочком, прижавшись.
— Ну, потому что сначала долго учиться надо. Радиотехника — сложная наука.
— Дмитрий Григорич… — следующие слова застревают в горле директора Юделевича, остановленные моим жестом. «Не мешай! Чапай думает».