— Ну, кто-то же вернётся, — в голосе надежда. Мне становится грустно. Дошутился, блин! В моём времени мало кто вернулся. Те, кто был в армии на момент начала. Их почти никого не осталось. Так что могут и не вернутся.
А во время полёта в Ленинград Берия всё-таки сумел меня развеселить. Давно я так не смеялся, до сих пор при воспоминании не могу от улыбки удержаться.
Через пять минут мои ребята рядом. Мы, все пятеро, лейтенанты Смоленского пехотного. Меня ротным выбрали они, за что я им сказал едкое «спасибо», но моё назначение мы всё-таки обмыли. Нас всех старослужащие офицеры полунасмешливо, полупрезрительно называют «скороспелками». Так и есть, мы выпустились почти на полгода раньше. Только посмотрим ещё, кто чего стоит. Мы не на дармовщинку, мы со своей ротой прибыли. Своих людей знаем и сами их обучали. Наш командующий так распорядился. Даю своим вводную.
Лейтенант косится на меня с огромным недоумением. Изнутри поднимается волна шалого веселья вместе с мыслью: вот так глубоко законспирированные разведчики и палятся. Отвечаю ему подозрительно суженными глазами. Так-так-так, а ты откуда у меня взялся? Ага, совсем недавно из училища пришёл, волну онемечивания всего округа не застал. А я хорош, скоро думать по-немецки начну. Это же у меня непроизвольно вырвалось.
— Да. Прорывы остановлены, теперь думаем, как ловчее их ликвидировать, — мой голос по-прежнему бодр и оптимистичен.
— Хорошо бы заснять на кинокамеру прямо с самолёта взлёт, а пуще посадку. Тогда намного легче было бы. Но как это сделать, не знаю. Там в кабине совсем места мало. Извести все части ВВС: неопытных лётчиков к МиГам на расстояние выстрела не подпускать!