Нескольких офицеров, не старше комроты связи частей, показавшихся ему сообразительнее остальных, задержал.
— Я насчитал тридцать две ошибки. Какие-то мог не заметить, — подвожу невесёлые итоги, — вас всех «убили». Кого-то не по одному разу. Поздравляю, товарищи красноармейцы, вы все — мертвы. Либо серьёзно ранены и не способны продолжать бой.
Если Никоненко выкует ещё один гвоздь, то будет мне счастье в виде волшебного десерта — безнаказанное избиение с воздуха немецких войск. Фрицы узнают на своей шкуре, что значит не иметь безусловного господства в воздухе.
Киваю на его главный стол, где лежит газета «Правда» за вчерашний день. Заметку «Отступление англичан на Крите» мы внимательно прочли. Немцы заканчивают зачистку Балкан и, в частности, Греции. Крит — последний греческий оплот, который продержится недолго.
Всё, что ли? Оглядываюсь на Сашу, свой ходячий справочник, ежедневник и блокнот для записей. Роль карманного планшета из моего времени парень выполняет на ять. Он еле заметно кивает: всё.
У Павлова проснулся интерес к фортификации, видно, заразился от Кирилла Арсеньевича. Он только откровенно скучал при изучении штабных карт, но и тут его поддерживал энтузиазм пенсионера.