Протяжённая часть пути, два вагона — самая безопасная. Они заранее озаботились о дверях в торцах вагонов и мостках между ними. Иначе, как на ходу по поезду перемещаться? Можжно было по телефону связаться с машинистом, но бесполезно. Этот глухой тетёркин звонки не слышит. Никоненко ловко спрыгивает с последнего вагона, пригибаясь, бежит к кабине паровоза. Через несколько секунд он уже там.
— Чего это Жуков всё профукает? — генерал не доволен моей фамильярностью.
Вальяжно устраиваюсь в лучшем кресле, генерал я или кто?
— Папочка! — на кухню, где мы с женой и Борькой тихонько попиваем чай, врывается Адочка в длинной ночной сорочке и бросается на меня.
Копец скрывается за дверью, ему сейчас составлять приказ и отбивать шифровки. А я оскорамливаюсь, после небольшого перерыва опять достаю «Казбек». Докурив, ухожу в свой кабинет. Кое-что добавить надо к списку дел для Курдюмова. Мне в одном месте понадобится батальон лихих ребят из воздушно-десантной бригады. Копец прав, пока смутно, но план действий начинает вырисовываться. Конкретного места, куда зашлю десантников, ещё не определил, но уверенность, что они понадобяться, крепнет.
И память у Сталина цепкая. Я и сам за разговорами забыл, что обещал что-то смешное поведать, а он меня задерживает и заставляет исполнять обещанное. Рассказываю о случае с командармом Голубевым, который смешно пугается немецкого языка. Иосифу Виссарионовичу действительно понравилось, как хитро я заставил подчинённых учить немецкий язык и пользоваться радиостанциями.