— Всем поставить прицел на сто метров! — кто-то с удивлённым испугом оглядывается, но все послушно ковыряются с винтовками.
Ага, три раза я связался по радио. Нет, не то, чтобы совсем нет, но проблемы начались.
Хорошие новости мне Анисимов принёс. Дорога Вильнюс — Даугавпилс не просто блокирована, а надёжно перекрыта. 11-ая армия открывает реабилитационный период, взяла оба фамильно родственных литовских городишки, как их… Швенчонис и Швенчонеляй.
— Понятно. Писателя из тебя не выйдет. Адочка, сходи к маме, пусть чаёк поставит. А потом нам с Борькой по чашечке принеси.
— Не согласен, товарищ Сталин, — надо встрять. Генерал Павлов удрученно и виртуально машет безнадёжно на меня рукой. Только я знаю, что делаю. Мне надо в глазах генералов выглядеть, если не ангелом, то хоть как-то нивелировать недовольство и ревность к чересчур удачливому коллеге. Слишком жалко и незначительно они выглядят рядом со мной. За исключением Жукова, но у того ещё всё впереди.
— Вам смишно, товарищ Павлов?! — Сталин резко останавливается и упирается в меня пожелтевшими, — ещё один признак гнева, — глазами.