Последовательно и безнаказанно миномётчики за десять минут обрабатывают оба берега.
Выходного дня нам долго ждать. Но передышку мы можем получить. После массированного удара по южной группе немецких войск продвижение их ударных авангардов остановилось. И южнее и севернее Бреста. Брест спокойно и без особой суеты эвакуируется. Электростанцию я к Минску поближе к авиазаводу вывожу. Поставим её там. А в Бресте, когда отвоюем его, смонтируем новую. Уезжают гражданские, бросив громоздкое имущество. Разрешено только то, что могут унести в руках.
— Твоё, — с ответом оглядываю задумавшихся конкурентов, подыскиваю критерий, — принцип такой: если что-то можно отдать или продать гражданам, это к Мерецкову. Остальное — твоё, товарищ полковник.
Переводить я ему не стал. По смыслу разговора и так всё ясно. К тому же он тоже должен учить. Какие у него глаза растерянные, как-то по-садистки прямо млею внутри. Это имеют в виду, когда говорят о сладости власти? Да, что-то в этом есть.
— Всё понятно? Вопросы есть? — офицеры, хотя пока в РККА их так не называли, переглядывались. Кто-то задумчиво чесал затылок.
Прерываюсь. Грусть на лице моего главкома ВВС меняется озабоченностью пополам с предвкушением. Несколько сотен, пусть неопытных и молодых, но лётчиков! Это ж какой приток народа! Двести лётчиков — уже дивизия полного состава.