Всё! Недолго музыка играла. По первому впечатлению сбито десятков пять немцев (сорок, как позже уточняет Сокол, то бишь, Копец). Остальные улепётывают назад, кидая бомбы, куда попало. Горючее пока есть, можно гнать, а если что, сесть в Кобрино, мы у себя дома. У нас под каждым кустиком и стол и дом. О чём и говорю связисту.
— Правда-правда, пап! Всё время конфеты у меня ворует и выпрашивает.
— Служу трудовому народу, — на автопилоте реагирует Михайлин, — Васильев там, в Гомеле. А я здесь за его службой присматриваю.
— Во-первых, не спеша, — и я не тороплюсь делиться сокровенными знаниями, — а во-вторых и в-третьих, это дело сложное и сродни тайному искусству. Ни тебя, ни меня, никто этому учить не будет. Я и сам пока в этом деле первоклассник.
— Тришкин кафтан латать не успевают? — находит лаконичную формулировку Сергачёв.
Нюансы будут. Наверняка у каждого орудия свои индивидуальные особенности. В эпоху товарного массового производства всё стандартизировано, но какие-то допуски всегда есть. Надеюсь, они заметно не скажутся.