Отель Оушен находился на северной окраине города и стоял прямо на великолепном песчаном пляже белого песка. Думаю, что до войны здесь отбоя не было от туристов — вода в большом заливе была прозрачная, нежно-голубого цвета. И только затонувший прямо у кромки пляжа фрегат, наполовину торчащий над водой страшный, обгоревший памятник прошедшей войне, напоминал о том, что здесь все давно мертво и отравлено невидимой смертью.
— Самый умный что-ли? — раздраженно ответил Мейсон, — Таким образом можно вскрыть только самые тупые устройства! Есть немаленькая вероятность, что в этой модели предусмотрена защита от подобных трюков! Это не факт, но я не хочу рисковать, так что до Дохи с Грабовски и волоса не должно упасть, усекли?!
— Тебе нужен обзор, чтоб работать? — деловито спросил лейтенант.
Я доел, и мы пошли на спортплощадку. Сначала были подтягивания — я почти без подергиваний подтянулся честных девять раз. Потом сорок раз отжался и упал носом в пыль. Энрике поцокал языком и сообщил мне, что так не пойдет, и что физические кондиции мне срочно надо подтянуть. А пока предложил мне отдохнуть на беговой дорожке. Я тяжело вздохнул и пошел… отдыхать три километра. К десяти часам я уже был пыльным и насквозь пропотевшим. В таком виде я и побрел к Мигелю в гости, дорогу мне любезно показал Энрике.
Я принял коробку и осторожно, как будто в коробке сидит живая кобра — с них станется — открыл крышку, заглянул внутрь и замер.
— Брутфорс работает! — радостно сообщил Грабовски, — Экран разбит и корпус тоже, но внутренности не пострадали!