Обыскав тела, я остался разочарован — ничего особо ценного, не считая обреза, четырех самодельных ножей не самого высокого качества, трех кустарно переснаряженных патронов двенадцатого калибра и коробка спичек. Налегке на дело шли, жаль.
— В колонне одни подрядчики — их не так жалко. В ящиках песок вместо оружия. Кавалерия, по-любому ехала следом, так чтоб на глаза не попасться и только и ждала, когда дезертиры в бой втянутся и завязнут.
— Операция не закончена, теперь тебе нужно уйти с захваченным добром.
— Че, мент позорный, любишь попинать связанных и беззащитных? — издевательски прохрипел я, — Встретился бы ты мне без этих цепей и блокиратора, подыхал бы сейчас дольше чем тот гандон белобрысый…
В себя я пришел в окружении полудюжины крыс, которые цокая языками, передавали друг другу мой золотой пистолет. Автомат и разгрузку я бросил еще на подходе к городу — сил тащить их больше не осталось.
Машины мы загнали прямо через витрину в большой шоу рум в котором когда-то продавалось шмотье. В помещении даже уцелела пара манекенов, на одном висел зеленый никаб, выглядящий так, как будто он еще вчера вышел из швейной мастерской. Странное дело, но здесь много чего странного.