— Старший Лонвей! — выкрикнул какой-то добрый молодец из стариковых сопровождающих. — Как он может быть молодым мастером, у него борода длиннее вашей!
Я выбрался на улицу, огляделся и обнаружил старика Оуяна, привалившегося к стене дома напротив, он выглядел неважно: рваная рубаха, засохшая кровь на лице и бороде, слипшейся сосульками, распухший нос. И глаза, светящиеся весельем.
Крепко тебя обнимаю, твой старик, Дао Дэшень.
Вражда с Ван Чжи Ханом никак ведь не прекратилась, он не лез больше драться, но строил козни и делал пакости. В этом ему изо всех сил помогали и его закадыки, Сэнь Е и Чжао Фан, два дебильных братца, отношения с которыми у меня, что понятно, также были далеки от дружеских.
Но если я буду достаточно осторожен, то, безусловно, не попаду в неприятности, и, возможно, найду то, из чего можно будет извлечь пользу.
— Вижу, учитель, — несколько обреченно в силу стойкого ощущения неизбежного отозвался я.