— Вниз на этаж и прямо до двойных дверей. Разрубленное неоновое сердце под потолком — с широкой улыбкой ответил гоблин, пряча монеты и пятясь — Хорошего отдыха, сэр.
Когда я поднялся по скале — пару раз крупно нашумев и даже ненароком устроив камнепад — они весело шлепали самодельными картами, нарезанными из пластика. По нашивкам на их кожаных непромокаемых куртках с огромными капюшонами — высунувший красный раздвоенный язык клыкастый череп с зелеными треснутыми стеклами в глазницах — я легко узнал членов одного из здешних элитных отрядов. Ибуто Убулун — название армейского корпуса, как они себя называли. Тупые дерьмоеды не могли обойтись без крутых названий даже внутри мусорного ведра полного ядовитых помоев…
— Ага. Но не херню какую-нибудь! Ты ведь пойми — у нас тут дикость повсюду. Никаких высоких технологий. Зато в Дублине всего хватает.
— Он один из нас — продолжил я — Воевал с нами. Истекал кровью с нами. Послан он Камальдулой или нет… в этом случае неважно. Мы не должны позволить ему сгнить как дохлой твари на солнцепеке. Мы выясним почему он умер, а затем закопаем его.
Все происходило на небольшом островке посреди каньонной реки. Островок являлся грубо отделанной пристанью, от которой шел достаточно широкий мостик к тому, что можно было с уверенностью назвать кучей окаменелого дерьма — несколько причудливо лежащих друг на друге каменных глыб разного размера. Промежутки между ними были заделаны каменной кладкой, дощатыми стенами, пластиком и всем, что попалось под шальную руку вечно бухого строителя — включая собственное дерьмо и комья грязи. Все это дерьмо из лежащих друг на друге и непонятно как не падающих глыб было почернелого цвета и обросло столь же темными странными водорослями… или это был мутировавший лишайник. Свисающие плети то и дело касались текущей под ними воды и тут же отдергивались как от ожога.
— И носит серый балахон — добавил я, глядя наверх.