Умер так тихо, что до утра его смерть осталась незамеченной никем. Меня позвали к его походной постели, когда первые лучи искусственного солнца уже коснулись верха приютившей нас стены, хотя лежащий за ней спящий Дублин еще тонул в ночной тьме.
— Нет… или да… но именно эта недавняя наша встреча решила твою судьбу. Ты умрешь. Это война.
— Да так… продолжай пугать меня. От этого прохладней…
— Ну… мы не трогаем канатку. Вообще не трогаем. Даже не смотрим на караван бусин с начинкой из морепродуктов и бухла. Взамен же, раз в неделю, мы вроде как получаем от Дублина крупную посылку.
— Может — безразлично отозвался я — Уже посрать.
Поведя стволом, я дважды нажал на спуск и спешно перезарядился.