– Чего же тут мудреного, когда мы кругом правы?
– Может, мы на собрании комитета это предварительно обсудим?
– Магомед. Давай сделаем так. Долга никакого нет. Ты его отдал сразу, когда конвоира загрыз. Поэтому благодарю тебя за встречу, а сейчас собирайся и иди домой, в семью. К детям. К родителям. У тебя же свои дела есть? Вот и иди их делать.
В какие-то частности Жилин меня особо не посвящал, да и я не настаивал. Там его люди трудятся, и светить их он не хочет. Тут я его понимал, потому что своих людей (появившихся после моих клубных митингов) я тоже никому не демонстрировал. И мне вполне хватало советских газет или даже слухов, чтобы понять необычность ведения нового направления пиар-войны. Плюс выяснил мучивший меня вопрос относительно всех его изобретений. Тут ведь даже самый тупой партайгеноссе задастся вопросом: а с чего это товарищ председатель ВЦИК такой вумный? Но Иван успокоил, сказав, что все эти нововведения раскиданы по надежным людям, и сам он лишь изредка с чем-то высовывается. Поэтому вопросов ни у кого из посторонних не возникает. Да уж – вот что значит старый подпольщик…
– Вы упустили еще один вариант. Мы можем просто погибнуть за Россию!
Народ при этом также принимал активное участие. Правда, не как на митингах. Мне совсем не нравилось перекрикиваться, поэтому желающие задать вопрос поднимали руку и выходили на возвышение, где я располагался. Представьте мое удивление, когда на четвертый день там уже выстроилась очередь из желающих, еще до начала всего процесса.