– Не спокойно! Совершенно не спокойно! Я еще вчера к этим, – он указал подбородкам на понуро стоящих пленных, – ходил! Разобраться хотел. К порядку призвать! А они меня послали. Вот просто послали, по матушке, и всё! А у меня верных людей практически нет! Все там – с деникинцами воюют!
Да, кстати, про автоматы. В тот же день, как мы их затрофеили, я гордо продемонстрировал новинку бойцам. Но народ вначале не совсем понял, что ему показывают. Если это такой маленький ручной пулемет, то почему патрон пистолетный? Если это пистолет, то почему настолько несуразно огромный? Про автоматическую винтовку Федорова люди если и слыхали, то краем уха, а уж про концепцию пистолета-пулемета вообще никто был не в курсе. Пришлось объяснять.
– Ну, так, это… Братва с комитета решила, что это достойная замена. Тем более что нашу робу нам оставляют.
– Не-е… Тот клад пока пусть полежит. А это с моих муток…
Насчет «мокрых штанов» я беззастенчиво преувеличивал, но людям это должно понравиться.
– Ну, как они относятся к офицерам, мне известно. Не зря же меня председатель матросского комитета «золотопогонником» назвал.