Водоплавающие расположились слабым подобием каре и внимали Ивану. Некоторые курили. Тот вначале провел политинформацию, коротко описав окружающую нерадостную обстановку. А потом, представив меня, так же вкратце рассказал об их новом командире. Дескать, старый подпольщик. Надежнейший товарищ. Воевал. Был ранен. Сейчас является представителем от ВЦИК в ДСР.
Глядя, как тот чесанул по улице, двинул следом за своими людьми.
В общем, так и шли без всяких приключений. Лапин все восторгался моей прытью и блатовал идти в их ряды. Я же поражался про себя неразборчивостью красных. Вот так вот подобрать человека, считай на дороге, и тут же объявить его своим соратником. Исходя лишь из слов студента да моих желчных замечаний и комментариев. Ну да. Предрек я поражение Белому движению. Обосновал его с точки зрения логики. Аргументированно поспорил о реальности мировой революции и возможности построения даже не коммунизма, а социализма, в отдельно взятой стране. Но ведь это не значит, что я стал членом партии с восемьсот лохматого года. Комиссар же вел себя именно так, как будто встретил старого партийного товарища. Сам-то он вступил в партию еще в двенадцатом году. И в подпольной работе участвовал. И на каторге был. А потом Лапин неожиданно выдал гипотезу, что, исходя из моей общей политической подкованности, я наверняка тоже из их когорты. И не помню этого, потому что после тяжелого ранения (или контузии) память потерял, а если бы не чудотворная бабка, то вообще загнулся бы.
По мере приближения он вглядывался в мою физиономию, улыбка вяла, а на лице все больше и больше появлялось выражение ошарашенности. Да и я с каждой секундой начинал понимать, что этот человек мне знаком. «Седой»! Сильно помолодевший. Похудевший. С темно-русой шевелюрой и стальным взглядом серых глаз. Но это именно тот человек, с которым я под землей сидел. И он не остался в «ванне»! Не перенесся к динозаврам! Вот он – передо мной!
Весенний вечер был необычайно хорош. Теплый ветерок чуть колыхал знамя, установленное над главным входом вокзального здания. А на перроне, выстроенные по ниточке, стояли бравые кайзеровские солдаты. Экипаж для подходящего к станции грозного броневого кулака Четверного союза, бронепоезда PZ 12.
– Ты не духарись. Они же беспредельщики. Санкции включат, сами патенты оспорят. Мало ли рычагов? Тем более сейчас и против нас…