– Красные куртки? Тебе все-таки к лекарю нужно, парень. Я могу замолвить за тебя словечко. Пусть посмотрит на нашего бдительного героя.
Чтобы вникнуть в ход мыслей ан-Орреанта, нужно четко представлять себе, что он был за человек. Чрезвычайно жесткий, даже жестокий, осторожный и невероятно расчетливый. Алькерт пытался просчитывать последствия почти любого, иногда самого мелкого, своего поступка. Даже говоря с женой, он старался угадать заранее, какую реакцию вызовут те или иные слова. А уж общение с его небольшой армией и военачальниками было продумано до мельчайших деталей. Лишь разговоры с детьми барона частенько давали сбой, но лишь по той причине, что Алькерт относился к ним излишне эмоционально.
– Отец, тогда выходит, что это он меня ограбил? – встревожился Антипов.
Виктор скромно стоял, глядя в сторону. Он знал древнегреческий. Даже чуть лучше, чем требовала программа. Языки ему давались особенно хорошо.
– Мы выступаем завтра, – сказал тот. – Сотней. Господин барон приказал всем быть готовыми.
После того как новый житель этого мира понял, что виновник его несчастий, скорее всего, имеет под своими действиями существенное основание, он преисполнился некоторым уважением к странному богу. Хотя чувство уважения редко посещало Антипова. Он был слишком критичен к другим, чтобы думать, что они хоть в чем-то превосходят его. А точнее – его потенциал. Впрочем, иногда жизнь сбивала избыточную уверенность в своих силах, и все, что ему оставалось, – довольствоваться самоиронией.