— Да. Планы очень амбициозны. Боюсь, как бы нас за такие реформы, как нашего предка Павла Первого табакеркой по голове не приласкали. А что ты говорил про картечницы и аэропланы? Говоришь, что их будут использовать в будущей войне? — спросил император.
Пока мы разговаривали, наш путь пролегал мимо дорогого ресторана, тут нам предстала картина, когда какой-то подвыпивший, то ли купец, то ли помещик, охаживал плетью извозчика, а тот не решался ему возразить.
— Готовы! — хором и почти одновременно произнесли все трое.
— На момент, когда я выдвигался после сражения к дворцу, самой большой потерей был промокший юнкер, вынужденный сигануть с моста прямо в воду, дабы не быть убитым заговорщиками, — ответил я.
— Это болото надо расшевелить, я уверен, на флоте коррупция и воровство тоже охватывает огромные объемы, и это повод провести проверку боеготовности и при необходимости принять меры не во время войны, а пока у нас есть возможность исправить свои ошибки.
Приношу эту клятву, чтобы продолжить воплощение благородных идеалов честности и равенства и справедливости. Для защиты территориальной целостности Государства Российского. Бороться с его врагами, как внешними, так и внутренними.