— Но ведь это не совсем честно по отношению к союзникам и дружественным нам державам, — произнёс Пётр Васильевич.
При этом я заметил, как князь, сидящий рядом со мной, выказал признаки недовольства, но пытался их всячески сдерживать.
— Вас послушать, так выходит, что участь Японии оставаться на задворках мирового сообщества? И шансов встать на одном уровне с той же Великобританией у нас нет? — спросил недовольно Агисугава.
Дорога до столицы тянулась медленно, на ней периодически проводились какие-то работы, в итоге к утру второго дня мы стояли в Твери. Когда я завтракал с Виктором Сергеевичем, к нам зашёл секретарь и сообщил.
— Я считаю, что свобода выражается в возможности говорить то, что думаешь, и в возможности перемещений без территориальных ограничений, — сказал он.
— Так точно. Готов служить, не щадя живота своего!